16.10.2020
У смерті відомого в Охтирці вчителя його донька Юлія Руднікова звинувачує батькогового сусіда-лікаря, який до цього теж перехворів на коронавірус, але приховував свій діагноз від померлого, спілкувавшись із ним без маски… Про це жінка розповіла у Фейсбуці.
«Папа, прощай…
Ушел из жизни мой отец.
Бориса Ивановича, которого уважал весь город, больше нет.
Это звучит как-то не понятно и я до конца не осознаю, что эти три дня я говорю о нем в прошедшем времени.
Его забрал коронавирус и человеческая подлость, обитающая по соседству.
У нас с отцом были разные времена и разные отношения. Кто близко знает нашу семью, тот поймет, о чем я. Плохое вспоминать не хочу, потому что оно стерлось. Его стерли настоящие поступки и любовь, которую он нам неустанно дарил. Мой отец был невероятной порядочным, совестливым и честным человеком. К тому, же очень умным и талантливым. Едва ли не единственный в городе, кто мог помочь с философией и логикой повышенной сложности. Он был прекраснейшим математиком, историком, разбирался в политике и бесподобно готовил. И у него были золотые руки. Он ненавидел подлость и двуличность. У него не было среднего. Он был до ужаса прямолинейным человеком и зачастую в лицо говорил то, что он думал. Любил путешествовать по Украине, делать фотки. А за последние полгода описал в подробностях всю нашу родословную.
Папа заменил отца моему сыну, когда погиб мой муж. Он проявлял невероятную заботу о нас и несказанно гордился (не хвастался!, а именно гордился!) нашими успехами, показывал фотки и смотрел все мои передачи, гордо рассказывая знакомым финал, о котором знал только он.
Последнее время я часто бывала в Ахтырке. Карантин нас сильно сблизил. Папа с удовольствием приходил на чашечку кофе, сразу спрашивал: чем помочь , дочка? Сильно переживал, что я на костылях и всячески поддерживал. Он с огромной радостью приносил в час ночи мне сало с черным хлебом, когда я нежданно — негаданно приезжала в родной город. А утром — горячий суп в бидончике). И мы сидели, и мы говорили обо всем, обсуждали политику и моих героев. Он меня любил. И я его тоже. Мы все его любили.
Я постоянно говорила ему: не общайся ни с кем, будь аккуратным, тебе нельзя болеть.
Он заболел в конце сентября. Поначалу практически бессимптомно. Чувствовал запах и вкус, высокой температуры не было. Появилась только слабость. На вопрос, с кем общался, говорил, что тесно — только с соседом по площадке, врачом Меняйло Виктором Сергеевичем. «Но ведь у Виктора Сергеевича же все в порядке!, — оправдывался отец. — Если бы что-то было, он бы мне обязательно сказал!».
Папа ошибался. Потому что ему всегда хотелось видеть в людях лучшее и верить в такую же Совесть, как и у него самого.
У Виктора Сергеевича, как выяснилось позже, коронавирус уже был. Нам это сообщили врачи, которые лечили папу. Однако «врачу» это отнюдь не мешало выходить на площадку в общий коридор и общаться с отцом без маски. Отец, будучи уверенным в том, что коронавируса в доме нет, доверчивая и открытая душа, продолжал убеждать себя в том, что у него обычная простуда, которая скоро пройдет. Но в то же время стал предельно аккуратным: не выходил из дома без надобности. А если выходил, — то только в маске и держал дистанцию.
Поражает то, что «врач» никого не предупредил, что вирус уже пришел в дом, что надо срочно сделать КТ всем, кто чувствует себя плохо, а также тесты всем контактным. «Врач», дававший клятву Гиппократа, не посчитал нужным признаваться в этом, скрыл свой диагноз от всех, пересидел несколько дней дома, и снова начал появляться на улице без маски. Никто ничего не знал. Потому что Совесть и Порядочность — это не про Виктора Сергеевича.
У отца тихо и коварно развивалась двустороняя пневмония. И мы убедили его сделать КТ и тест. Но было слишком поздно. Через неделю «лечения» в инфекционном отделение городской больницы у него случился инсульт, которого он не вынес. Он звонил мне и кричал, задыхаясь: «Дочка, я умираю…»
Инфекционное отделение — это отдельная история. Это средневековье. Вместо туалета — ведро. Выходить нельзя. Окна не открываются. Воды нет. Ближайший Тростянец, где условия лучше, людей принимать перестал. Мол, у нас все переполнено, больных ложить некуда, ожидайте.
Я выла на всю квартиру от бессилия и ужаса. Мы куда-то звонили, просили, умоляли, доставали лекарства и пытались сделать хоть что-то. Спасибо друзьям, которые помогали в любое время суток.
Я мчалась ночью в Ахтырку на всех парах (через три дня после своей операции на ноге), полуходячая, с палочкой, в надежде, что я сейчас как приеду и как всем дам парла… Но я не успела. Папа умер ночью. Очень тяжело и мучительно. Он задыхался, кислородная маска не помогала, начался инсульт. Его вначале парализовало частично, потом отпустило, потом снова парализовало.
Мы похоронили его в закрытом гробу в присутствии моей семьи. Я никому ничего не рассказывала и не сообщала. У меня просто не было слов.
За эти три дня мне позвонил, наверное, весь город. Все выражали соболезнования нашей семье и пытались найти слова утешенья. Они несли цветы на кладбище или просто оставляли их возле подъезда. Не позвонили только наши соседи. Потому что Совесть и Порядочность — это не про них.
Я не буду рассказывать истории про «врача», которых за 25 лет скопилось более десятка. Я уверена, что наша маленькая Ахтырка и без меня сыта по горло «выдающимися подвигами» этого человека. Я не понимаю, как можно жить и работать в городе, в котором тебя настолько не уважают…
Помню, когда несколько лет назад к нам приехали мастера вставлять новые двери и, случайно узнав, кто живет по соседству, очень расстроились. Мы едва их уговорили не разворачиваться и сделать свою работу. Их слова были такими: «Если бы мы знали, кто живет рядом с вами, ни за что сюда не приехали, чтобы не дышать с ними одним воздухом.»
Мой отец никогда бы так не поступил бы вот так, как поступил «врач». Он не был трусом. И всегда отвечал за свои слова, поступки.
И сейчас я пишу этот пост и мне абсолютно все равно, что будет дальше. Не рекомендую Виктору Сергеевичу и его семье оправдываться. Я знаю, что Вы, как и всегда, сочините какую-нибудь историю, чтобы выйти сухим из воды, как это было в последнем случае, когда на Вас открыли уголовное дело по факту получения взятки, а мои родители, сами того не хотя, стали понятыми по этому делу. Мне есть что сказать и что рассказать. Но не буду. Я думаю, Вас и без того забросают камнями. Потому что у многих есть на то причина.
Дорогие друзья! Берегите себя, берегите своих близких! Делайте вовремя тесты и обращайтесь в больницу. А самое главное — не скрывайте факт болезни от тех, кто с вами общался. Таким образом, вы можете сохранить жизни. Будьте людьми!!!
Папа, спи спокойно…. Мы тебя любим.
Твоя внучка Роксолана еще не знает ни о чем. Она сильно переживает за дедушку и ждет его из больницы…», — написала у Фейсбуці Юлія.
Папа, прощай…Ушел из жизни мой отец. Бориса Ивановича, которого уважал весь город, больше нет. Это звучит как-то не…
Опубликовано Юлией Рудниковой Четверг, 15 октября 2020 г.
Джерело: Сумські дебати - debaty.sumy.ua
Інші новини:
22.11.2024 “Шахеди” атакували житловий мікрорайон Сум
22.11.2024 У Сумах відомо про ще одну загиблу людину внаслідок атаки “Шахедів”
22.11.2024 Атака “Шахедів” на Суми: дві людини загинули, 10 поранених
22.11.2024 У Сумах розпочинає роботу штаб з ліквідації наслідків ворожих ударів
22.11.2024 У Сумах через влучання “Шахеда” перекрили рух проспектом Свободи